Житие архиепископа Луки(Войно - Ясенецкого)

не полное

Из библейской истории нам известно об истинных христианах прошлых веков, но очень мало, а то и вовсе ничего не знаем мы о христианах века ХХ. А ведь были люди, которые страдали за веру Христову, отрекаясь от славы, почестей и от многих других привилегий мирской жизни.

Этот человек мог иметь все блага жизни, но избрал и полюбил страдания, как высший долг - служение Христу. Это доктор, профессор медицины, гениальнейший хирург, лауреат Сталинской премии, автор многих научных трудов - Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, и в то же время, это человек, посвятивший свою жизнь служению Богу, - Архиепископ Лука.

Валентин Феликсович в молодые годы страстно увлекался чтением Нового Завета. Юношу поразило то место, где Иисус, указывая ученикам на созревшие поля пшеницы, сказал им: .Жатвы много, а делателей мало. Итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву.. Архиепископ Лука был уверен, что этот евангельский текст был первым призывом Божиим на служение ему.

Но стремясь помогать людям, Валентин Войно-Ясенецкий поступает на медицинский факультет Киевского университета, с исключительной целью быть всю жизнь деревенским врачом и лечить бедняков. И когда по окончании университета с отличием ему предложили заняться научной работой, Валентин Феликсович отказался и уехал работать простым земским врачом в село Романовку Балашовского уезда Саратовской губернии. За час приходилось принимать по 25-30 больных. Приемы длились по 5-7 часов в день. На долю одного врача нередко приходилось принимать до 200 человек. В таких условиях работал Валентин Феликсович. Кроме врачебного приема и выездов, на нем была и вся хирургия. .Я делал в Романовке не менее 300 операций в год., - писал он позже в автобиографии.

И тем не менее, несмотря на всю свою поглощенность практической работой, Валентин Войно-Ясенецкий занимался еще и наукой: он писал докторскую диссертацию по региональной анестезии. О том, как относился будущий Архиепископ Лука к работе, говорит его письмо к жене: .... Я, по обыкновению, не знаю меры в работе и уже сильно переутомился... А работа предстоит большая: для диссертации надо изучить французский язык и прочитать около пятисот работ на французском и немецком языках. Кроме того, много придется работать над докторскими экзаменами....

Занимаясь научной работой, Войно-Ясенецкий всегда руководствовался желанием облегчить страдания больных и труд врачей. Хирургия имела для Валентина Феликсовича огромное значение, так как благодаря ей он мог служить бедным и страждущим людям.

В 1908-1909 годах в журнале .Хирургия. появляются первые научные работы В.Ф. Войно-Ясенецкого, посвященные вопросам обезболивания. Всего за первые двенадцать лет своей хирургической деятельности будущий Владыка Лука опубликовал девятнадцать из сорока двух своих научных работ.

В 1915-1916 г.г. Валентин Феликсович заведовал небольшим госпиталем для раненых. А в начале 1917 года Войно-Ясенецкий получил приглашение в Ташкент на должность хирурга и главного врача городской больницы. В Ташкенте будущий Владыка Лука узнал о существовании Церковного братства и стал посещать его заседания. Коллеги-врачи, работавшие с Войно-Ясенецким, вспоминали, что прежде чем приступить к операциям, будущий Владыка Лука всегда осенял себя крестным знамением и сосредоточенно молился, обратившись к иконе Божией Матери, которая висела в операционной городской больницы много лет. В начале 20-х годов одна из ревизионных комиссий приказала убрать икону. В ответ на это Валентин Феликсович ушел из больницы и заявил, что вернется только после того, как икону вернут на место. В 20-ых такой .саботаж. карался как самое тяжкое политическое преступление. Войно-Ясенецкому грозил арест. Его друг М.И. Солоним обратился к председателю среднеазиатского бюро ЦК РКП(б) с ходатайством, говоря, что если будет арестован выдающийся хирург, ученый и педагог Войно-Ясенецкий, то ущерб от этого понесет прежде всего рабоче-крестьянская республика, ее медицина и наука.

Председатель милостиво пообещал пока не арестовывать профессора. Пусть врачи сами найдут выход. Валентин Феликсович ничего не знал о ходатайстве Солонима и бастовал уже несколько дней. Уговаривать его было бесполезно. Тогда делегация из двух или трех врачей была направлена к туркестанскому архиепископу. Владыка пообещал поговорить с Войно-Ясенецким, и на следующий день Валентин Феликсович вышел на работу.

Но главный врач долго протестовал против изъятия иконы. Он не явился на научное врачебное общество, где в программе стоял его доклад. Когда же на следующем заседании Войно-Ясенецкий взошел на кафедру, чтобы произнести доклад, то сначала сделал следующее заявление: .Приношу обществу извинения за то, что я не читал доклад в назначенный для меня день. Но случилось это не по моей вине. Это случилось по вине нашего комиссара здравоохранения Гельфгота, в которого вселился бес. Он учинил кощунство над иконой.. В зале воцарилась гробовая тишина. Комиссар Гельфгот присутствовал на заседании. Но, очевидно, побоялся скандала.

В Ташкенте свирепствовали малярия, холера, сыпной тиф и многие другие страшные болезни.

От скоротечной чахотки умерла жена Валентина Феликсовича, и он остался с четырьмя детьми, из которых старшему было двенадцать, а младшему - шесть лет.

Две ночи он сам читал над гробом умершей жены Псалтырь и, как впоследствии вспоминал сам Владыка Лука, заключительные слова 12-го псалма поразили и потрясли его, указав ему на путь, предначертанный Богом, - это путь священнослужителя. Вскоре Валентин Феликсович был посвящен в сан диакона, а через неделю после посвящения во диакона в праздник Сретения Господня он стал священником.

Так, в 1921 году, в то время, когда многие отрекались страха ради, боясь гонений, от Церкви и от Христа профессор медицины В.Ф. Войно-Ясенецкий принял священный сан.

Как вспоминает профессор Ошанин, о. Валентин "ходил по городу в рясе с крестом", и тем очень нервировал ташкентское начальство. Был он к тому времени главным врачом городской больницы и общепризнанным у нас первым хирургом, Председателем Союза врачей. С крестом на груди читал лекции студентам в университете. Читал хорошо, студенты его любили. Кроме операций и преподавания, много занимался Войно-Ясенецкий живописью: писал иконы для храма и составлял анатомические таблицы для своих университетских занятий. Власти долго все это терпели, уговаривали его бросить церковные дела, но он не поддавался. В больнице же главный хирург благословлял больных перед операцией, несмотря на строгий запрет начальства, но больные шли к хирургу-священнику, и о. Валентин никому не отказывал в благословении.

Те же, кто считал Войно-Ясенецкого .погибшим для науки., были, вероятно, обескуражены, повстречавшись с о. Валентином на одном научном съезде врачей Туркестана в Ташкенте в 1922 году, где священник-хирург, как всегда в рясе и с крестом на груди, выступил с четырьмя большими докладами и десять раз брал слово в прениях.

Многие врачи рассказывали, что о. Валентин всегда с большой любовью и глубоким вниманием относился к каждому больному человеку, что его отношение к больным .было идеальным..

Однажды, как вспоминает его коллега доктор Левитанус, профессор, узнав о смерти больного, потребовал, чтобы ему детально перечислили, что именно было сделано для погибшего пациента. Доктор Федермессер принялась перечислять врачебные назначения, но потом махнула рукой и сама себя остановила: .Да что тут говорить! Больной все равно был обречен.... Обречен? Величественный, всегда невозмутимый профессор буквально взревел: . Вы не имели никакого права останавливать борьбу за жизнь больного. Вы даже думать о неудаче не имеете права! Только делать все, что нужно! Делать ВСЕ, слышите?!.

Кричать на врача - это Войно-Ясенецкий позволял себе крайне редко. Но больной - действительно фигура центральная. Ночь ли, день ли воскресный, находится ли врач в очередном отпуске или болеет - ничто не освобождает его от обязанности явиться немедленно в отделение, если это необходимо для спасения пациента. Этот строго заведенный порядок профессор и сам выполнял без малейшего ропота. Какой бы ни был церковный праздник, какую бы службу ни служил он в церкви, но если дежурный врач присылает шофера с запиской о том, что нужна профессорская консультация, Войно-Ясенецкий тут же поручал Литургию другому священнику и незамедлительно выезжал в больницу.

Весной 1923 года о. Валентин был возведен в архиерейский сан и получил имя Епископ Лука. А вскоре после его хиротонии однажды вечером раздался стук в наружную дверь его квартиры: обыск и первый арест.

.Так, - вспоминает Владыка Лука, - положено было начало одиннадцати годам моих тюрем и ссылок. Четверо моих детей остались на попечении Софьи Сергеевны Велецкой (операционной сестры, работавшей с профессором Войно-Ясенецким, женщины одинокой и бездетной, глубоко верующей в Бога). Ее и детей выгнали из моей квартиры главного врача и поселили в небольшой каморке, вход в которую был через окно, и поместиться они могли в ней только потому, что дети сделали нары и каморка стала двухэтажной..

Но арестованный священник оставался гениальным ученым и врачом.

Он обратился к начальнику тюремного отделения с просьбой дать ему возможность завершить работу над .Очерками гнойной хирургии., которые он надеялся издать под именем Епископ Лука. Профессор Войно-Ясенецкий. И прежде чем Владыка Лука был отправлен в ссылку, он успел обратиться к наркому просвещения А.В. Луначарскому, ведавшему также наукой и делами издательскими. Заключенный профессор просил у наркома не свободы и не справедливого суда. Он лишь хотел, чтобы на обложке будущей медицинской монографии рядом с фамилией автора обозначен был его духовный сан. Луначарский ответил решительным отказом. Советское государственное издательство не может выпускать книг епископа Луки. Впоследствии Владыка опубликовал в зарубежных журналах несколько своих работ на немецком языке. Он подписывал их .Епископ Лука..

Вскоре его отправили в ссылку .на Ледовитый океан..

То, что затеяли власти, иначе как преднамеренным убийством не назовешь. В разгар зимы, которая в 1924-1925 г.г. выдалась особенно жестокой, отправить на открытых санях за полторы тысячи верст человека, не имеющего теплой одежды, значило обречь его на неизбежную гибель. Епископу Луке предстояло сгинуть среди енисейской пустыни так же, как до него и после него сгинули там тысячи раздетых и разутых людей, чья вина в том только и состояла, что они не сумели предугадать всех крутых поворотов российской истории. Но Войно-Ясенецкий не погиб. .В пути по замерзшему Енисею в сильные морозы я почти реально ощущал, что со мной Сам Господь Иисус Христос, поддерживающий и укрепляющий меня., - писал он. Страницы .Мемуаров. епископа Луки дают выразительную, почти живописную картину его жизни в ссылках: жестокий холод, голод были постоянными спутниками профессора-священника. Но ничто не могло сломить этого человека. В одном из писем той поры он писал, что .полюбил страдание, так удивительно очищающее душу.. Идея, которая руководила поступками Луки, четко определила систему его отношений с обществом. Он согласен был существовать в этом обществе только при одном условии: если ему сохранят право на веру. Мир без веры, без строгого нравственного порядка был для него попросту невозможен.

Но Епископ Лука с честью и достоинством нес свой крест. Нравственные и этические принципы этого человека были предельно точны. Вот несколько выдержек из его .Мемуаров.: .Главное в жизни - всегда делать людям добро. Если не можешь делать для людей добро большое, постарайся совершить хотя бы малое..

.О, как страшусь я того, чтобы хотя один из вас не потерял горячей веры в Спасителя и вторично не стал распинать Его!.

А вот строки из письма Владыки Луки к сыну Михаилу: .Помни, Миша, что мое монашество с обетами, мой сан, мое служение Богу для меня величайшая святыня и первейший долг. Я подлинно и глубоко отрекся от мира и от врачебной славы, которая, конечно, могла бы быть очень велика, что теперь для меня ничего не стоит. А в служении Богу вся моя радость, вся моя жизнь, ибо глубока вера моя. Однако и врачебной, и научной работы я не намерен оставлять.. И не оставил...

После ссылки, когда он был лишен епископской и университетских кафедр, как и прежде, Лука несколько часов в день посвящал работе над рукописью .Гнойная хирургия., по воскресеньям и праздничным дням служил в церкви, а остальное время принимал больных.

Когда началась Великая Отечественная война, гонения на Владыку Луку временно прекратились. Его знания и опыт были крайне необходимы людям, а его научные труды оказали неоценимую помощь больным и врачам в то страшное время, так как они спасли жизнь тысячам раненых солдат. Во время войны Войно-Ясенецкий работал в Красноярске главным хирургом эвакгоспиталя, оставаясь на положении ссыльного. Он жил в сырой холодной комнатушке. Епископ оказался на грани нищеты. На госпитальной кухне, где готовилась пища на тысячу двести человек, хирурга-консультанта кормить не полагалось. А так как у него не было ни времени, чтобы отоваривать свои продуктовые карточки, ни денег, чтобы покупать продукты на черном рынке, то он постоянно голодал.

Войно-Ясенецкий бедствовал, но ничто не унижало его: ни придирки вздорной начальницы, ни голод, ни обветшалая одежда. Без обиды и надрыва он переносил все тяготы своей убогой жизни, главным была тогда его работа. Одна из его коллег, врач, вспоминала: .Мы, молодые хирурги, к началу войны мало что умели делать. На Войно-Ясенецкого смотрели мы, как на Бога. Он многому научил нас. Остеомиелиты, кроме него, никто оперировать не мог. А гнойных ведь было - тьма! Он учил и на операциях, и на своих личных лекциях, которые читал в десятой школе раз в неделю. В операционной Войно-Ясенецкий работал спокойно, говорил с персоналом тихо, ровно, корректно. Сестры и ассистенты никогда не нервничали на его операциях. Если раненый умирал, то Валентин Феликсович страдал не только от гибели одного конкретного человека (.невинные смерти., - говорил он), но и ощущал смерть как общенародную потерю. Беда эта глубоко волновала его..

По окончании войны за работу в эвакогоспитале Войно-Ясенецкий был награжден медалью .За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 г.г...

А в 1946 году профессор-священник получил Сталинскую премию Первой степени за .Очерки гнойной хирургии. и .Поздние резекции при инфицированных ранениях больных суставов..

Долгие годы тюрем и ссылок, а также испытания всей его трудной жизни и последствия исключительно напряженной работы сказались на здоровье архиепископа Луки. Он теряет зрение, сердце все чаще отказывает: аритмия, декомпенсация.

В мае 1946 года Владыка Лука был назначен на должность архиепископа Симферопольского и Крымского.

В годы управления Крымской епархией Высокопреосвященный Лука произнес большую часть своих проповедей. Он начал проповедовать еще в Ташкенте, но по причине ареста и ссылки многие годы вынужден был молчать. Однако с весны 1943 года, когда в Красноярске открылся храм, и до конца жизни архиепископ Лука проповедовал неустанно: писал проповеди, произносил их, правил, рассылал листки с текстом по городам страны. .Считаю своей главной архиерейской обязанностью везде и всюду проповедовать о Христе., - говорил он.

За 38 лет священства Владыка Лука произнес тысячу двести пятьдесят проповедей, из которых не менее семисот пятидесяти были записаны и составили двенадцать толстых томов машинописи (4500 страниц). Совет Московской Духовной Академии назвал это собрание проповедей .исключительным явлением в современной церковно-богословской жизни. и избрал автора почетным членом Академии.

Одиннадцатого июня 1961 года в День Всех святых, на Руси просиявших, перестало биться сердце Архиепископа Луки - профессора медицины Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого, но в памяти людской он будет жить как истинный христианин ХХ-го века, и Вечная ему память!

P.S. Летом 1996 года решением Украинской православной церкви Архиепископ Лука был канонизирован, и его священные мощи находятся в Кафедральном Соборе г. Симферополя.